Смешное встречается везде. В
том числе и в портах. И немудрено, ведь и здесь работают люди. А если они
одесситы – без юмора никак не обойтись.
О смешных и забавных
случаях, происшедших в разные годы в Одесском порту, написал редактор газеты
«Одесский портовик» Алексей Стецюченко. Его книгу «Байки Одесского порта» выпустило издательство
«Астропринт».
Предлагаем несколько историй
из книги «Байки Одесского порта».
Утренняя гимнастика
Бригада Льва Шкодника на
втором районе «работала» цемент. Грузили по прямому варианту: вагон - трюм.
Бригадир, стоя на палубе
между трюмами, руководил процессом сразу на двух технологических линиях. Причем
как руководил...
К обеим его ногам были
привязаны веревки, которые в трюмах заканчивались металлическими грузилами.
По прошествии нескольких
десятилетий трудно взять в толк: каким образом с помощью этих нехитрых
приспособлений Лева Шкодник координировал действия крановщиков и грузчиков в
двух трюмах. Помнится лишь, что со стороны это выглядело комично. Бригадир
поочередно поднимал то одну, то другую ногу, и создавалось впечатление, что
занят он скорее физическими упражнениями, чем погрузкой цемента.
Тем не менее, бригада
сделала за смену 500 тонн. Это был рекорд. И никто не посмел смеяться над
«утренней гимнастикой» бригадира Шкодника.
«Экспромт
Уласевича»
Хлебная гавань, 1981 год.
Как-то утром самого обычного
дня старшие стивидоры Пилев и Осипов делали самый обычный обход. Процедура
опять же традиционная - стивидоры отчитываются: что было сделано за смену.
Доходит очередь до трюмов,
где выгрузкой сахара руководит Юрий Уласевич. Пилев с Осиповым подходят к
люковому проему и застывают в минуте молчания. Внизу, устроившись поудобнее в
разных углах твиндечного пространства, мирно спят докеры.
Старшие опешили от такой
наглости:
- Юра, что это такое? Люди
должны работать!..
- Тише-тише, вы их не
трогайте, а то они обидятся и вообще уйдут, - нашелся, что сказать, Уласевич.
Поливальщик
цветов
Эта история началась с
бутылки водки, принесенной докером Иваном Ц. в бытовку по случаю предстоящего
обеденного перерыва.
Ваня пропустил всего глоток
и, поставив емкость на подоконник, спустился в буфет, где его товарищ застрял в
очереди за пирожками.
Когда оба вернулись в
бытовку, бутылка уже была пустой. В помещении в это время находился лишь Леня
Родионов, обедавший домашним борщом из банки.
- Ах ты ж...
Товарищи чуть было не
устроили Родионову суд Линча. Но до кулаков дело не дошло. Леня успел-таки
объяснить, что из бутылки, стоявшей на подоконнике, он по привычке полил два
горшочка с геранью.
Понятное дело - ему никто не
поверил. А Ваня Ц. так прямо и сказал: «Если ты соврал, Леня, то будешь для
меня последним человеком во всем СССР».
На следующий день политые
цветы завяли. И Леня Родионов был оправдан. В глазах бригады. А в лице Вани Ц.
он вообще стал первым человеком во всем СССР. В стране, где водку часто путали
с водой. И только Леня Родионов спутал все наоборот.
Незаслуженно
забытое слово
Сколько значений у слова
«абусымбл»? Два? Три? Десять?
Абусымбл - это утренняя
молитва грузчика. Это гипноз и забвение. И, наконец, абусымбл - это
«Кооперация». А «Кооперация» - это, как ни верти, абусымбл.
У незаслуженно забытого
слова - сто значений. Потому что так называли настоянный на СОТНЕ лекарственных
трав египетский спиртовой бальзам.
Страна седых пирамид
поставляла целительный напиток в СССР в те годы, когда советские специалисты
строили самую большую в мире Асуанскую плотину (1960-1971).
По воспоминаниям ветеранов
ОМТП, лет, наверное, пять, а может и все шесть, между Одессой и Александрией
курсировал теплоход «Кооперация», возивший в Египет бочковой жир, а оттуда -
чеснок и абусымбл в бутылках.
Какой это был груз!
Отработать без потерь полную смену на выгрузке бальзама не могла ни одна
бригада, даже бригада коммунистического труда.
Грузчики любовно называли
«Кооперацию» «ромашкой» за белые борта и желтую каемку вокруг трубы. О
египетском бальзаме говорили, что закуска его только портит...
Инкогнито
из Москвы
Министерство морского флота
Советского Союза. В эпоху своего наивысшего могущества империя с этим названием
обеспечивала поступление валюты в страну в ежегодном объеме 2-2,5 миллиардов
долларов. Сотни тысяч работников, 1800 судов, 67 портов, 26 судоремонтных
заводов, 20 вузов и средних мореходок... Вот что такое был Минморфлот Союза
ССР.
Дольше других (с 1954-го по
1970 год) на капитанском мостике ведомства стоял Виктор Бакаев, выходец из
рабочих, начинавший учеником кузнеца в мастерских Бердянского порта.
Поскольку Черноморское
пароходство являлось одной из крупнейших составляющих ММФ, министр Бакаев время
от времени лично наведывался в Одессу с проверками.
Делал он это своеобразно. Во
время летнего отпуска. Не афишируя свой приезд. Прилетал обычным рейсом из
Москвы и до вечера отсыпался в гостинице «Лондонская». А когда на улице
становилось темно, отправлялся гулять в порт. Без галстука.
Наутро министр звонил из
«Лондонской» в ЧМП и собирал совещание. Солнце еще не успевало как следует
разогреть асфальт перед оперным театром, а пароходским начальникам уже было
жарко от арии московского гостя.
Обычно за несколько часов
ночных гуляний Бакаев успевал обойти с добрый десяток причалов, пообщаться с
грузчиками, складскими работниками, путейцами.
Только однажды министр
сократил свой обход вполовину, просидев до рассвета на вынесенной к самой воде
садовой скамейке. Сидел не один - с молоденькой приемо-сдатчицей со склада
цитрусовых.
Министр застукал девчушку за
разучиванием песен для портклубовской самодеятельности. Подойдя поближе, начал
подпевать. Так вместе и пропели до восхода солнца...
Наутро Виктор Георгиевич,
как всегда, созвал совещание. Правда, обошлось без нагоняев, что несколько удивило
пароходских.
Следующим летом Бакаев вновь
наведался в Одессу. Как и прежде, инкогнито, прошел вечером в порт. И прямиком
к знакомому складу.
Дверной проем дыхнул в лицо
живой жизнью образцово-показательной овощной базы. Горы ящиков с фруктами, автокары,
толстая весовщица в синем халате за что-то отчитывает грузчиков...
- Извините, а Надя сегодня
работает?
- Нету никакой Нади! Ходят
тут всякие, а потом недостача по апельсинам.
- Я не такой...
- А какой ты?
Фильдеперцевый?
- Будьте любезны, позовите
начсклада...
Через секунду весь порт
стоял на ушах: Бакаев на причалах! Не иначе как срочное правительственное
задание. Может, землетрясение где. Сахар, муку, теплые одеяла грузить придется.
Или войска. Господи, Иисусе, только б не было войны...
Пообщавшись тет-а-тет с
начальником склада, Виктор Георгиевич вышел на причал и минут пять стоял молча,
глядя на освещенное прожекторами порта зеркало гавани. Скамейки на причале не
было. И Нади не было. Работник 20-го склада Надежда N. уже полгода как вышла замуж
за капитана-индуса и выехала из СССР.
Бонька-швартовщик
Новейшая история знает лишь
два примера, когда собака смогла освоить профессию берегового
матроса-швартовщика.
Первый пес трудился в
пассажирском порту Генуя, но нам о нем практически ничего не известно. Второй
«швартовал» океанские лайнеры в Одесском порту буквально до 1999 года. Мы
называем дату прошедшего времени не потому, что четвероногого помощника
портовиков нет в живых. Наоборот. Бонька, так зовут этого пса-дворнягу, сегодня
«жив и довольно упитан». Но уже не работает «по специальности»...
А началось все с того, что
швартовщики морского вокзала от доброты душевной подобрали в городе щенка. Он у
них, можно сказать, на руках и вырос. Ходил за своими приемными «мамами»
буквально по пятам. В том числе и на швартовки.
Все дети любят играть. И
щенок Бонька тоже, игры ради, частенько пытался поймать брошенную с судна
выброску.
Для
неспециалистов уточним, что выброской называется тонкая прочная веревка с
грузом на конце (обычно в виде резинового мячика). Вторым концом она привязана
к огону швартового каната судна. Когда теплоход подходит к берегу, палубный
матрос бросает мячик на берег, его ловят и за тонкую веревку подтягивают к швартовной
тумбе толстый канат.
Со временем пес так
пристрастился ловить резиновые мячи, что без его участия уже не производилась
практически ни одна швартовка крупного пассажирского судна.
Один раз, правда, ему это
чуть не стоило жизни. Ставили к причалу т/х «Дмитрий Шостакович». Дело было
зимой, и пес, пытаясь в высоком эффектном прыжке поймать мяч, слетел с причала
в забитую ледяной крошкой воду.
Сколько ни высматривали его
швартовщики, безрезультатно. Жалко, мужики чуть не плачут. Но что тут
поделаешь.
За обедом бригада достала из
заначки бутылку: «Выпьем за упокой безвременно ушедшего Бони». Только разлили,
как за входной дверью послышался слабый скулеж. Бросились туда - Бонифаций!
Мокрый, дрожит, на ногах не держится. Бригадир распорядился влить ему в пасть
стакан водки и отнести животное в теплый угол. Через два дня «утопленник»
носился по причалу как ни в чем не бывало.
Со временем наличие в
Одесском порту собаки - «швартовщика» капитаны круизных лайнеров стали
использовать в рекламных целях.
Выглядело это забавно. У
приемного буя на круизное судно высаживается лоцман Виктор Рихтер (ветеран
войны, в прошлом капитан дальнего плавания). Капитан круизника спрашивает,
будет ли сегодня собака. Если да, об этом по громкоговорящей связи оповещаются
туристы: спешите видеть, готовьте фото- и видеокамеры!
Лайнер подходит к причалу, и
Бонька, опередив матросов - швартовщиков, ловит носовую выброску. Выстроившиеся
по борту туристы награждают его такими аплодисментами, о которых давно грустит
одесский оперный театр. А Боня, словно и не слыша их, уже вовсю несется к
корме. Прыжок, и еще один мяч взят! И снова аплодисменты.
Вершиной Бонькиного успеха
на ниве шоу-бизнеса стала публикация фотоснимка с его персоной на лицевой
обложке английского журнала «Лайф».
Вьетнамец уговорил слониху
В 1955 году премьер-министр
Индии Джавахарлал Неру подарил советским детям четырех слонов: двух взрослых и
двух малюток.
Подарок прибыл в Одессу на
теплоходе «Ставрополь». Во время перевалки груза на ж/д платформы случилась
неприятность - пол в клетке самца проломился, и нога животного повисла в
воздухе. Ставить клетку на платформу было нельзя - большой риск оставить слона
инвалидом. Но и заставить животное поднять ногу тоже никто не мог. Выручил
грузчиков вьетнамец - сопровождающий. Он взобрался слону на спину и что-то
долго нашептывал ему на ухо. Слон слушал - слушал и наконец поднял ногу.
Слониха, бывшая
свидетельницей происшедшего, сделала для себя выводы. И когда кран поднял ее
клетку, она стала поддерживать пол снизу хоботом. Понятно, что ставить клетку
на платформу снова было нельзя. Снова позвали сопровождающего. Вьетнамец
уговорил и слониху.
Лоцман на
трубе
Утром 13 января 1972 года
температура воздуха в Одессе упала с +15 до -20 градусов. От такого перепада
море «закипело» густым-густым туманом, и в нем столкнулись два теплохода -
сухогруз «Моздок» и болгарский танкер «Лом».
Два года водолазы таскали из
трюмов затонувшего «Моздока» мешки с дустом (сколько одесситов потравилось
мидиями в те месяцы!), а 18 августа 1974 года судно было поднято из воды и
отбуксировано в Одесский порт.
Лоцман Ким Беленкович
командовал буксировкой «Моздока», сидя верхом на трубе судна (там спасатели
приварили некое подобие мостика, с которого управляли подъемными работами).
Таких проводок мир еще не
видел. «Лоцман на трубе - это почти что скрипач на крыше - то же соло над
миром, окруженным стихиями неба и вод... то же одиночество духа и объединение
души со Вселенной», - напишет позже дочь лоцмана, журналистка Вера Зубарева.
Восточная
вежливость
У причала ошвартовалось
японское судно. По восточному обычаю капитан приглашает к себе на чашку чая
представителей властей - начальника порта, капитана порта и сотрудника
«Инфлота».
Перед дверью капитанской
каюты гости, опять же в восточных традициях, снимают обувь. Шедший в цепочке
последним начальник порта М. Котов вдруг резко разворачивается и, не
извинившись, бежит к трапу. На причале запрыгивает в машину и уезжает.
- По срочному делу, -
объяснили портовики капитану-японцу через переводчика. - Михаил Федорович
подъедет чуть позже, минут через 15-20.
Действительно, через 20
минут «Волга» начальника порта снова вырулила на причал. За это время Котов
успел смотаться домой и поменять носки.
|