Каталог статей

Главная » Статьи » Юмор армии и флота » Смешные будни военной прокуратуры

Генералы и адмиралы России

Евгений Малышев

Вот как бывает

    Служит офицер и служит. Не знает, что у него получится, но все-таки служит.
    И вдруг. Причудливые линии военной судьбы, так замысловато переплетающиеся в службе, становятся прямее, а потом все яснее и яснее брезжит; загорается заветная мечта: следующее-то звание - генерал!
    Наступает момент истины, и офицер принимает решение. Для себя лично! Добиться признания и получить заветные лампасы в штаны!
    Вот тут-то и ожидают человека мучения! А вдруг?
    И даже то, что человека назначили на генеральскую должность, ещё ни о чём не говорит ровным счётом. Для того, чтобы попасть в заветный Указ президента, необходимо целый год зарекомендовывать себя исключительно с положительной стороны. Так сказать, пройти генеральскую стажировку. Здесь и начинаются бессонница, нервные напряги и головная боль. На генерала ещё надо и выучиться! И не каждому дано стать генералом, им просто необходимо родиться! Ещё бы!
    Не всякий сможет перегрызть горло ближнему, с которым делил последнюю пайку, нагадить на лучшего друга и, если надо, переступить через него, попутно сломав хребет, чтобы уверенной поступью двинуться дальше к намеченной цели!
    Не каждый сможет в решающий момент затолкать голову любого конкурента под каток начальства! Да мало ли что!
    Целый год продолжаются мучения. За это время отрабатывается командный голос, завершается процесс становления.
    Хотя здесь, пожалуй, решается главное - быть или не быть! И если быть, то каким образом.
    За всю мою службу перед глазами прошла целая плеяда военачальников, соискавших и получивших генеральские звания. Реализовавших свои служебные амбиции полностью! Хорошо, если предбудущий генерал с получением генеральского звания останется таким, какой он есть на самом деле. То есть останется человеком с его сильными и слабыми сторонами, которому не чуждо ничто человеческое. Для себя я обозначал таких генералов словами: «Из пана - пан!»
    Это приемлемый вариант. Но если человек приобрел ранее несвойственные ему такие качества как чванство, хамство и самодурство, граничащее с безумием и снобизмом, то в действие вступает вторая часть этой поговорки: «Из хама - пан!» И это было гораздо хуже.
    Примеров тому немало, в том числе и на моем веку, и на собственном опыте.
    Итак, о генералитете поподробнее!

Испорченный праздник

    «Я прибыл к вам с Северного флота, и там мне дали кличку «Замороженный», поэтому попрошу ничему не удивляться!» - такими словами ошарашил многочисленное флотское совещание вновь прибывший заместитель командующего флотом.
    Прав оказался, собака! До этого времени офицеры штаба, ходившие на скучнейшие совещания чуть ли не в порядке отбывания очередной провинности, преобразились и уже радостно толпились в коридорах в ожидании настоящего представления.
    Сообразительности адмирала можно было только завидовать, и все совещания с его участием превращались в настоящий праздник. Он был неистощим на выдумки и соленые выражения.
    Несколько зарисовок с натуры, сохранившихся в истории.
    Шло плановое подведение итогов деятельности крупного соединения атомных подводных лодок. Взобравшись на трибуну, адмирал метал в притихший зал, наполненный офицерами всех мастей, гром и молнии. В выражениях он особо не стеснялся, так как мог себе это позволить. И действительно, особых успехов в боевой и другой подготовке не наблюдалось. Хорошо, что ещё ни один корабль за отчётный период не заблудился в море и не пошел ко дну. И то радость! Вот он и подвел итоги.
    Сидя в зале, я лихорадочно штрихами помечал особо примечательные места из его тронной речи, и впоследствии она получила графическое изображение, состоящее из набора междометий и перлов изящной словесности:
    «А вот еще один! (опоздавший на совещание командир АПЛ). А его никто не ищет!»
    «Старпом! 99% - это итог вашей преступной деятельности!»
    «У вас на корабле процветает только один вид связи - анальная!» «У вас у самого понос от утра и до ужина!»
    «Если бы я был трюмным на вашем корабле, я бы только пьянствовал и половым образом бесчинствовал!»
    «У вас подводная лодка после похода напоминает мне трактор после посевной!»
    «При проверке состояния корабля нужно влезть везде! Вплоть до маточных труб!»
    «Старпом! Снимете свою каракулевую кепочку с ручкой, наденьте робушку с дырочкой на ж… и в аккумуляторную ямку - нырк!»
    «Вы, товарищ капитан 1 ранга, не из князей! А красный командир! Поэтому вас будем е…!»
    Не менее красочно он закончил подведение итогов, произнеся при этом историческую фразу: «С гранатой на танк или обвариться кипятком каждый готов! А служить, б..., никто не хочет!»
    В весенний период пришло срочное распоряжение от Главкома ВМФ. Подоплёкой данного обращения явилось чрезвычайное происшествие на одном из флотов. Какой-то офицер на личной машине повёз за какой-то нуждой двух военнослужащих срочной службы. На беду, случилось дорожно-транспортное происшествие, в результате которого военнослужащие погибли. Вывод: запретить офицерскому составу, имеющему личный автотранспорт, какие-либо перевозки военнослужащих срочной и контрактной службы.
    Указание предписывало также обязательное проведение совещания с владельцами автотранспорта.
    С учётом географической особенности нашего города проще перечислить тот офицерский состав, который не имеет автотранспорта. Поэтому собравшийся в Доме офицеров флота кворум был необычайно велик, и большой зал едва вместил массу желающих.
    Собрание вёл ранее упомянутый военачальник, и присутствующие в зале с нетерпением ожидали начало действа. Оно началось, и распоряжение Главкома было оглашено хорошо поставленным голосом одним из офицеров штаба. Затем адмирал грозным взглядом окинул окрестности и спросил:
    - Какие и у кого возникли вопросы по оглашённому документу?
    Из первых рядов возник какой-то потёртый капитан 3 ранга и стал задавать адмиралу совершенно идиотские вопросы:
    - Поясните! У меня жена – матрос контрактной службы! А тесть - мичман. Все трое мы служим в одной части. Могу ли я на имеющейся в нашей семье автомашине возить их со службы и обратно?
    Последовала небольшая пауза, а затем адмирал по слогам ответил:
    - Вы что, товарищ капитан 3 ранга, совсем тупой? Мы для кого оглашали обращение Главкома? Для стула или для вас? Ясно сказано: запретить!
    Но офицер не угомонился и стал домогаться до начальства с вопросом, как быть с поездками на дачу или за город.
    Тут начальство окончательно вышло из себя и заорало благим матом, что, мол, стране нужны герои, а женский детородный орган плюется исключительно дураками, и в конце этой длинной сентенции посоветовало непонятливому офицеру пользоваться услугами электрички для поездок членов его семьи на дачу и за город. А затем, подумав толику времени, добавило, что теперь выезды за пределы города могут осуществляться только с его личного разрешения.
    Но номер своего домашнего телефона начальство почему-то не указало, а зря!

    На дворе стоял суровый зимний месяц. На территории подразделения, а именно - флотского экипажа, группа офицеров-покупателей (т.е. прибывших за молодым пополнением) мирно выпивала водку и беседовала о животрепещущих вопросах: как жить и что делать?
    Внезапно одному из офицеров пришла в голову светлая мысль - уехать к родственникам, живущим на другом конце города. К месту можно просто добраться на электричке, но до станции необходимо было преодолеть приличное расстояние.
    На ту беду кто-то из офицеров сказал, что рядом со зданием стоит военный КамАЗ, который сейчас пойдет в город. Идея, посетившая офицера, требовала логического завершения. Не мудрствуя лукаво он оделся, прихватил с собой портфель - «дипломат» и выскочил на улицу.
    Не ставя в известность дремавшего за рулём водителя - матроса, капитан 3 ранга стал вскарабкиваться в высокий кузов.
    Однако военные водители недаром представляют в своём большинстве источник повышенной опасности уже ввиду того, что являются именно военными водителями.
    Водитель КамАЗ зачем-то резко подал машину задним ходом, и случилось непоправимое. Офицер свалился на землю, и автомашина наехала на него своим задним левым колесом ровно на половину туловища.
    Совершив свое черное дело, военный водитель преспокойно убыл по только ему одному ведомым делам, а полураздавленный офицер остался дёргаться посреди заснеженного плаца, где и был обнаружен проходившим внутренним нарядом.
    Увидев капитан 3 ранга, лежащего и дергающегося на снегу, бойцы дружно подняли его с земли, отряхнули и повели в рубку дежурного.
    В рубке дежурного пострадавшему пытались оказать первую помощь, но он только сильнее синел и постепенно перестал подавать признаки жизни.
    Срочно вызванная «скорая помощь» констатировала смерть капитана 3 ранга, только дежурный врач, находившийся не совсем в трезвом состоянии, ошибочно посчитал ссадину на подбородке погибшего, причинённую в результате падения с высокого борта машины, за ножевое ранение и произнес сакраментальное слово «убийство». Ну и понеслось!
    …Расставшись с заместителем не более чем час назад, я нежился в ванне и думал только о приятном. Раздавшийся телефонный звонок испортил остатки настроения, тем более, что взяв трубку, я услышал ехидный голос заместителя:
    - Добрый вечер, Евгений Николаевич! У нас тут убийство возникло! Собирайся!
    Кряхтя и ругаясь, я быстренько собрался, спустился с 12-го этажа и стал ожидать машину.
    Переезд к месту происшествия не занял долго времени, но по дороге мы ещё успели извлечь из-за праздничного стола нашего военного судебного медика, на полную катушку отмечавшего юбилей своей супруги и, естественно, находившегося не совсем в трезвом состоянии.
    Прибыли на место происшествия, где уже находился вездесущий помощник военного прокурора, проживающий в непосредственной близости от места происшествия.     В рубке дежурного по части, где находилось остывшее тело, мы втроём приступили к скорбной процедуре под названием «осмотр трупа».
    Склонившись над погибшим, ни я, ни второй помощник, вместе с экспертом - трупорезом не уловили момент прибытия на место высокого начальства, которое и явилось в образе вышеупомянутого адмирала.
    Надо сказать, что ещё до нашего прибытия на месте уже скопилось достаточно представителей различных флотских инстанций, своим появлением усугубляющих и без того нервозную обстановку.
    Расшугав их всех по дороге к рубке, мы приступили к исполнению своих обязанностей, не обращая внимания ни на что, кроме объекта осмотра.
    Появление адмирала все-таки было нами замечено именно в тот момент, когда он, склонившись над телом, жадно втянул своим хрящеватым носом воздух и, уловив знакомое амбре, процедил сквозь зубы (имея в виду, естественно, погибшего):
    - Пьян, скотина!
    Подняв голову, судебный медик вежливо заметил:
    - Товарищ адмирал! Он не дышит. Это запах не от него, а от меня!
    На что адмирал сначала изумился, а затем сварливо заорал на медика (который, к слову, так же как и мы, не состоял никоим образом в отношениях подчиненности с адмиралом):
    - А вы почему пьяным на место происшествия выезжаете?
    На что получил от медика исключительно вежливый ответ:
    - А я и не знал, товарищ адмирал, что его сегодня убьют!
    Опешивший адмирал замолк, а затем, потеряв всяческий интерес к дальнейшим событиям, он спешно покинул место происшествия. А мы продолжали свой скорбный труд.
    Праздник у судебного медика в тот день был испорчен окончательно.
    Если уж говорить с известной долей иронии, то согласно моей личной теории, исходя из исходных данных, необходимо прийти к твердому убеждению, что у офицеров, носящих воинское звание полковник, мозгов не может быть в принципе. А следующим воинским званием является генерал-майор.
    С учётом проведённых мною на военной службе исследований необходимо согласиться со старой армейской поговоркой, имеющей двойное назначение. Для нормальных людей она трактуется так: «Воинское звание генерал - это воинское счастье!» А для таких моральных извращенцев как, допустим, я, - «Генерал - это выживший из ума полковник». С учетом этого самым страшным воинским званием для меня является воинское звание генерал-полковник. Вот это действительно страшно!
    Ведь в большинстве своём генералы, как дети, а именно: шуму много, толку никакого, а спички давать нельзя - беды наделают!
    Несколько лет тому назад по указанию свыше среди генеральского и адмиральского состава нашего славного флота было проведено специальное тестирование на предмет выявления степени интеллекта у высшего офицерского состава.
    Результаты настоящего исследования, проведённые при помощи компьютера, до настоящего времени составляют государственную тайну и разглашению, видимо, не будут подлежать до скончания XXI века!
    Но кое-какие отголоски того бессмертного теперь уже действа исследователей до автора всё-таки дошли почти без извращения общего смысла!
    Не буду огорчать и шокировать читателя, но они могли быть и лучше! Но об одном эпизоде этого действа хочу поведать.
    Увидев результат своего тестирования, из которого вытекала полная профнепригодность, один из адмиралов по привычке напал на капитан - лейтенанта, проводившего тестирование, со словами:
    - Ты что, паскуда? Почему?!
Угомонить его смог только генерал, получивший твёрдую «четверку», словами:
    - Слава! Ну, если ты - круглый дурак, то при чём здесь капитан и его компьютер? Компьютер-то железный! И у него мозги железные!
    Только после этого военачальник несколько успокоился, а то несдобровать бы этому несчастному инженеру!
    Всё-таки с присвоением высшего офицерского звания генерал менталитет офицера меняется настолько, что порой приходится удивляться, как же он бедный до этого времени ходил по грешной земле.
    Чтобы не растекаться мыслью по древу, приведу несколько небольших примеров общения с высоколежащими людьми, встретившимися на моём жизненном пути в разное время.
    Прибыв в командировку и приняв во временное пользование одну из северных прокуратур, ознакомился с положением дел и собрался нанести визит местному вышестоящему воинскому начальнику. Но попасть к адмиралу сразу же я не смог, и вот почему. Дело в том, что местный прокурор окончательно испортил отношения с начальником военно-морского района, и на дух они друг друга не выносили, так как слишком долгое время выясняли, кто же из них круче.
    Имея за собой немалое войско подчиненных, местный полководец тупо запретил пропускать офицеров военной прокуратуры в здание штаба, игнорировав при этом директиву генерального штаба, предписывающую беспрепятственный проход прокурорских работников без всяких пропусков.
    Прибыв в штаб, я был немало удивлен тому, что, не взглянув на раскрытое мною удостоверение, дежурный капитан 3 ранга зевнул и сообщил, что для прохода в штаб мне необходимо оформить одноразовый пропуск.
    Возмущенный, я потребовал соединить меня с адмиралом по внутреннему телефону. На это дежурный возразил мне таким образом:
    - Не велено беспокоить! У нас – штабные игры!
    «Ах вы подонки! Играете, значит! Наверное, новую колоду карт игральных распечатали - подумал я про себя. - Ну и ладно, шапка не упадет!» - и убыл в кантору.
    Приехал и взял наряд с отказными материалами. Проверил его не спеша. И нашел один интересный материал, касающийся непосредственно адмирала.
    Засим я немедленно отменил указанный материал и поручил производство дополнительной проверки самому злобному старшему лейтенанту юстиции с соответствующим указанием тщательной проверки.
    Вот оно и началось! Неделю военачальник тщетно рвался ко мне в кабинет, непременно натыкаясь на грудь секретарши, кричавшей:
    - Не велено пущать! Оне занятые!
    Все попытки адмирала проникнуть в кабинет для общения были пресечены бдительным личным составом.
    Наконец его старания увенчались успехом, и он проник в кабинет с криком:
    - Вы меня неправильно поняли!
    - Да как же вас понять-то, если вы ничего не говорите? - ответил я ему, и контакт был установлен.
    Для налаживания более тесного взаимодействия он, узнав про мою страсть к баням, пригласил меня попариться буквально на следующий день в свою персональную командирскую баню.
    В качестве лирического отступления позволю себе заметить, что несколько позднее именно в этой бане произошло одно маленькое, но замечательное событие, навсегда оставшееся в памяти народа этой военной прокуратуры и в жизни моего друга и товарища Василия Прокофьевича Куца и нашего молодого коллеги, одного из помощников военного прокурора этой северной конторы.
    Дело в том, что с целью создания и сплочения коллектива (которого, кстати, до моего приезда в командировку как такового и не было) я отдал распоряжение всем офицерам по субботам посещать баню, не важно, в какой именно части, но организовываться вместе.
    Распоряжение быстро переросло в традицию, и все офицеры с удовольствием общались между собой в неформальной банной обстановке.
    Прибывший мне на смену Прокофьевич Куц не стал ломать устоявшуюся традицию и тоже с удовольствием принимал участие в банных процедурах. Всё шло в привычной для всех колее, если бы в одну из суббот не произошло нечто.
    С внутренней стороны парной на двери на довольно низком уровне был прибит деревянный сучок, заменяющий дверную ручку.
    Войдя в парную и повернувшись к представителям военного суда, сидевшим на полках, Прокофьевич, не оборачиваясь, протянул руку в район предполагаемого нахождения сучка на двери и с силой потянул, чтобы захлопнуть дверь и не допустить утечки пара. Во-первых, он удивился тому, что сучок оказался мягким и абсолютно гладким. А вo-вторых, за спиной он услышал рёв одного из помощников военного прокурора, который, оказывается, вошёл в парную следом за ним. Таким образом, Прокофьевич и схватил его за причинное место (детородный орган) и дернул.
    Раздосадованный Вася долго плевался и, матерясь, приговаривал:
    - Ну, куда же ты полез? Ведь оторвал бы тебе твое хозяйство, и зачем бы ты был нужен тогда военной юстиции!
    В дальнейшем, инструктируя меня перед очередной командировкой в эту контору, Прокофьевич непременно напоминал мне о необходимости обязательно дернуть помощника за отросток.
    Вот в этой бане мы и собрались на следующий день. Правда, разведка у адмирала была поставлена весьма плохо. Он даже не знал о том, что я не пью уже много лет, и припас огромное количество специально обученной водки.
    Однако всё о6ошлось довольно прилично. После того как контакт был установлен, он, по-отечески обращаясь ко мне, сказал:
    - Не надо на меня обижаться! Чего не бывает? Всем нам несладко живётся!
    Я в полном соответствии со своей натурой отвечал, что, учитывая его воинское звание, делаю ему общую скидку с умственных способностей аж в размере 85%.
    Присутствующие здесь же два капитана 1 ранга и один полковник насторожились.
    - Ась? - не понял адмирал. - Какая еще скидка?
    Потягивая холодненький квас, я спросил:
    - А кто такой, по-вашему, адмирал?
    - Адмирал - это... это! – закатил глаза военачальник, и я понял, что он сейчас брякнет про военное счастье. Поэтому позволил себе заметить, что адмирал - это всего-навсего выживший из ума капитан 1 ранга.
    По вытянувшимся лицам присутствующих я понял: фраза требует продолжения.
    Поэтому чуть погодя добавил:
    - А вы-то чего радуетесь? Тоже далеко от него не отползли. Тоже лобная кость у каждого до затылка, и можно без проблем стрелять из пистолета ПМ в лоб с расстояния: одного метра, и все обойдётся без всяких видимых телесных повреждений.
    После непродолжительной общей беседы консенсус был найден, и в течение остального времени никто с меня одноразового пропуска не спрашивал, а беспрепятственно пропускали в штаб по служебному удостоверению.

<< Предыдущий Рассказы Евгения Малышева Следующий >>